Ханлейт обнял ее и поцеловал. Вернулся Галар.

— Ты сошел с ума, Хан?! Она же тварь! Возможно, своим безумием ты и заслужишь толику снисхождения у ордена, но отправить тебя в Эвенберг — мой долг.

Эльфы, замершие было на почтительном расстоянии, пришли в движение. Они разоружили Герванта, не забыв про нож на поясе, забрали тело Гвидо, а также все вещи и припасы.

— Связать его. И ее, — распорядился Галар.

Хан вздохнул и резко оттолкнул от себя девушку, делая шаг назад. Его немедленно схватили. Ханлейт не сопротивлялся. Поймав его прощальный взгляд, Лиандра все поняла и выхватила меч. Надежды не стало, вот и терять больше нечего…

— Лиа, не надо! — предостерегающе выкрикнул Хан.

Его повалили на землю и оттащили прочь. На девушку нацелились два десятка стрел. За пределами смертельного круга остались Ханлейт и Гервант. Галар снова вышел вперед, без страха приблизившись на расстояние удара.

— Бросай оружие. Не ценишь свою жизнь — имей уважение к чужой, — приказал он.

Лиандра с решимостью отчаяния крепче сжала рукоять меча, прикидывая, как лучше убить мага.

— Отпусти Ханлейта!

— Не опустишь меч, тебя проткнет десяток стрел.

— Зато я успею снести твою голову!

— Нападешь на безоружного?

Галар чему-то удивлялся и вглядывался в ее глаза, а Лиандру выводила из себя его спокойная уверенность.

— Я прикончу тебя с удовольствием, тварь! Грош цена моей жизни, но твоя еще дешевле!

— За «тварь» прошу прощения. Кажется, я был неправ. Я не отпущу Хана. Понимаешь слово «нет»? Давай, убей меня! Если сможешь, — вкрадчиво провоцировал Галар.

Лиандра стремительно атаковала мага в грудь, но ее клинок наткнулся на неожиданную преграду — в мгновение ока между ней и Галаром выросло столетнее дерево, крепкое, как каменное. Меч не оставлял на серой коре ни одной зарубки, настолько она была твердой. Девушка ударила еще несколько раз, меняя приемы, но без результата. Галар стоял напротив и не пытался убежать, а дерево бледнело в промежутках между атаками и пропало совсем, когда Лиандра опустила оружие.

«Что-то мешает или проснулась совесть?» Губы Галара не шевельнулись, но Лиандра его услышала — эльф умел разговаривать бесшумно, как демон. Так вот в чем заключается его магия! Это Галар отдает приказы, а эльфы послушно их выполняют!

«Какая сообразительная! Да, я читаю твои мысли. Ты не знаешь правил моей игры, поэтому отбрось меч, и забудем об этой ссоре, хорошо? Иначе я сделаю тебе больно», — говорил Галар, а рукоять меча нагревалась от тепла ладони Лиандры все сильнее. Вот раскаленный металл сжег крепкую коричневую кожу и накинулся на плоть. Красно-оранжевая сталь, мягкая, как в кузнечном горне, просачивалась сквозь ее пальцы и съедала мясо до костей. Боль от страшного ожога била молнией по нервам. Лиандра посмотрела на изуродованную руку и закричала.

Круг эльфов исчез, они остались с Галаром наедине. «Он хотел тебя спасти. Не жаль Ханлейта? Твой любимый будет страдать, когда поймет, что его жертва была напрасной!» — голос мага звучал все тише, вытесняемый голосами с заброшенного тракта. Лиандра почувствовала, как в ней столкнулись две противоположные силы — магия Галара и Проклятой дороги. «Хочешь узнать больше?» — настойчиво спрашивал Астарот, а его рука в перчатке по-прежнему предлагала то ли помощь, то ли гибель.

— Замолчите! — прошептала Лиандра, роняя меч и хватаясь за голову.

— О чем ты хотела больше узнать? И — от кого? — спросил Галар вслух.

Девушка его не услышала. Последним усилием воли она попыталась остановить завертевшийся в бешеной пляске мир. Нет, не удалось… Лиандра потеряла сознание.

Казалось, что среди зимы пошел дождь. Иней таял. Стекая по кончикам ветвей, тяжелые капли наливались водой и срывались вниз, оставляя в снегу отверстия. Эльфы ушли. О драме, разыгравшейся в чаще Сумрачного леса, напоминали только красные пятна крови Гвидо на снегу. Герванта развязали и оставили одного. Некоторое время он глядел в землю и не шевелился. Затем осознал, что его руки судорожно сжаты в кулаки и разжал их, посмотрев на крепкие смуглые ладони. Из-за дерева неслышно вышел Галар.

— Вспомни, как она сказала: «ты одинок, еще немного — и ты станешь жалок». Эти слова я прочитал в твоей голове. Почему ты назвал ее «Лиандрой»? Опасно называть именем своей сестры кого попало! Но ты сознательно хотел этой связи и получил ее. Твои мысли, Гервант — словно раскрытая книга. Мне страшно и грустно ее читать. Ты бездетен, но убитого человека любил, как сына, только Хану ты доверял, а это существо ты желал, как женщину.

— Ты отнял у меня последнее, будь ты проклят! — хрипло ответил Гервант.

— За постигшие тебя потери вини Создателя, а не меня. Последние пять лет мы убиваем всех людей, проникших в Сирион. Так ты потерял Гвидо. Сбежавший Хранитель — это смертник, зачем было к нему привязываться? А она никогда бы тебя не полюбила. Я логичен?

— В жопу твою логику.

Галар приблизился, и из-под его ладони блеснуло маленькое лезвие, приведенное в движение пальцами, нажавшими рычажок. Одежда мага также надежно скрывала кинжал ассасина, как его участливое выражение лица — истинные помыслы. Гервант вздрогнул от резкой боли и тут же зажал рукой рану чуть ниже ребер.

— Говорить не обязательно? Ты и так понял, кем я тебя считаю, мразь?

Раненый сверлил мага тяжелым взглядом исподлобья, не обращая внимания, как кровь заливает его пальцы. Галар сделал шаг назад. Физическая сила нелюдя его настораживала, и даже полный контроль над разумом Герванта не давал магу повода полностью расслабиться.

— Ранение не смертельное. В который раз тебя посетила мысль наложить на себя руки, Гервант? Могила тебя не страшит, но ты не покинешь этот мир добровольно! Звериная жизненная сила, что плещет в тебе через край, заставит тебя выть и бороться до последнего, как тупое животное. Но я милосердно дарю тебе выбор: пройти Сирион насквозь, зубами выгрызая себе место под солнцем, и страдая от бессмысленности этих усилий; или завершить печальную повесть своей жизни, не предпринимая ничего. На любое из этих решений у тебя хватит силы духа. Прощай.

Галар развернулся и пошел прочь. Он был уверен в том, какой путь выберет нелюдь, хотя тот еще сомневался.

— Сволочь, — выдохнул Гервант.

Цвет крови светло-алый, значит, печень не задета, а колотое ранение можно не зашивать… Нужно немедленно перевязать рану! Эльфы забрали все вещи, но и сойдет и подол длинной рубахи. Жгут из него остановит кровотечение. Гервант рванул другой рукой плотную ткань и услышал дробный стук. Он не сразу понял, что стучат его зубы: не от холода, и, уж тем более, не от страха. Герванта трясло от ледяного ощущения внутренней опустошенности, большего, чем простая усталость.

Эльфийский маг ушел, но зараза его последних слов осталась. Борьба ради борьбы — вот что ждало Герванта на одиноком пути в страну дварфов, где получеловек-полуэльф будет еще более чужим, чем где-либо в Эймаре.

— Я не хочу туда идти… один.

Вот она, простая, самая главная мысль, которая сводила на нет все усилия! Гервант сел на землю, опершись спиной о толстый ствол дерева и негромко рассмеялся. Он нашел свою жизнь забавной, взглянув на нее со стороны безжалостными глазами циничного ума. «Лесной охотник, королевский лучник, командир, потерявший своих солдат; бродяга; главарь банды мертвых… Я теряю все, что попадает мне в руки и продолжаю жить дальше! Я умудрился дважды потерять существо с именем «Лиандра»! Это злой рок или такая дерьмовая судьба? Эх, по-другому надо было тебя назвать, сестричка! Я — как кошка, прожившая восемь жизней, тороплюсь начать последнюю, девятую. И знаю наперед свою следующую роль — «изгой». Она будет самой жалкой».

Нелюдь задрал голову и увидел просвет неба в паутине ветвей. В его серо-голубой бездонной вышине, высматривая добычу, кружила хищная птица. Вот настоящее желание — свобода. За него не нужно бороться, достаточно отпустить руку. Гервант разжал пальцы.