— Какая ты горячая, Лиандра. Аж завидно. Про Хранителей рассказать? Да? Нет? А?

— Да.

— Вот, теперь ты голову включила. Хорошая голова дурную кровь остужает, — одобрил нелюдь, — Хранители — орден в Эрендоле, куда принимают лишь избранных, но не за заслуги, а случайно, когда очередного эльфа угораздит родиться талантливым. С тех самых пор нет у него ни отца, ни матери, а есть одни долги и обязанности. Хранитель — живая собственность ордена: воли своей не имеет, права выбора — тоже. Что сказали — то и сделал: украл, солгал, убил. В случае с Ханлейтом — последнее, он — Хранитель-воин. Вот ты спросишь, как эльф такого мастерства достиг? Я и отвечу: он с детства других игрушек, кроме меча, в руках не держал.

В предбаннике повисло молчание. Гервант ждал вопроса, не сомневаясь, что он последует.

— Хан не безвольный! Никому он не подчиняется, даже тебе! А что охраняют Хранители?

— У него судьба особенная, на мой взгляд — не самая счастливая. Ханлейт из ордена сбежал. Дай-ка мне пиво.

Гервант поглядывал из-за кружки на Лиандру и посмеивался.

— Про загадочный орден мне мало известно, раскладывать заумные понятия в твоей голове по полочкам я не возьмусь. Я разговор к другому веду: ты, девочка, Ханлейту не нужна! Возможно, он парочку раз глянул на тебя с интересом, но на большее не рассчитывай — все Хранители дают обет безбрачия. На остальные клятвы ордена эрендолец наплевал, но эту свято соблюдает. Давно Хана знаю — и ни разу с женщиной не видел. С мужчиной — тоже, если для тебя это важно.

Лиандра не умела краснеть. Глядя мимо Герванта, она чувствовала, как кровь прилила к сердцу. Не было причины не верить главарю банды, да и поведение Ханлейта только подтверждало его слова. Гервант стал серьезен.

— Лето — хороший парень, сестричка. Он не глуп, не зол, не успел истрепаться. И вы отличная пара: ему твердая рука нужна, твоя бы сгодилась. Было бы у вас будущее — обычное, без затей: семья, дети. Человеку эльф не нужен, неправильно это! Взгляни на меня — перед тобой самый поганый пример сидит.

— Это не мое будущее, — горько ответила Лиандра, — моего ни с кем нет.

Рассказ Герванта о Хане лишний раз подтвердил правильность ее решения: не всегда простой путь — самый правильный, и не обязательно — самый счастливый.

— С этого мы и начинали. У тебя нет цели. Эрендолец — мой друг, но и я не знаю его планов. Зачем эльфу сдался Галаад?

— Ханлейт говорил, что сопровождает тебя. Он у дварфов не останется.

— Вон оно как.

Гервант встал и направился к выходу, но остановился на полпути:

— А ты мне кое-что должна, помнишь?

Приподняв лицо Лиандры за подбородок, он поцеловал ее в губы. Девушка не сопротивлялась.

— Все равно тебе пропадать, — странно сказал Гервант и вышел за дверь.

Разбойники пробыли на лесной заимке три дня. Отдохнули, выспались, отстирались и приобрели более-менее приличный вид. Охотник жил один, промышляя зверем и обменивая мясо и шкуры на продукты в деревне. Гервант медлил с отъездом — размеренная жизнь в лесу была ему близка и знакома.

— С тропы не сворачивайте, — напутствовал гостеприимный хозяин, — в лесу ямы на крупного зверя понарыты, лошадей и себя покалечите. К вечеру в деревню попадете, если поторопитесь.

Прозрачный воздух зимнего утра был чист и свеж, отдохнувшие, сытые кони шли ходко. Лиандра ехала последней, вслед за Лето. Аквилейцу это не нравилось. Бросив хмурый взгляд на девушку, он свернул с проторенной дороги.

— Лето, вернись! — попыталась удержать его Лиандра.

— Куда тебя понесло! — окликнул и Гервант, — а ну, назад!

Лето не послушался. Пришпорив коня, он обогнал отряд и продолжил путь по снежной целине. Спина аквилейца замелькала за стволами дубов далеко впереди. Рядом с Лиандрой поехал Киндар.

— Правильно сделала, девушка. Зачем соглашаться на олово, когда рядом блестит серебро? — Златовласка кивнул в сторону Лето.

— Серебро — это ты о ком? О себе? — неласково спросила Лиандра.

Их разрыв с аквилейцем не был секретом. Ладно — Гервант, сейчас еще и Киндар будет ее наставлять!

— Да ты мне льстишь! Но я не против, если тебя устроит осколок серебряного зеркала, разбитого давным-давно. Поверь, он все еще умеет сверкать!

Киндар лукаво улыбнулся. Яркое зимнее солнце подчеркнуло цвет его глаз — прозрачный, бирюзово-голубой, как вода в чистейшем водоеме. Как обычно, речи Златовласки имели двойной смысл. Мудрость с оттенком печали и опытность на грани с порочностью не вязались с юным обликом Киндара и немного пугали.

— Лето для тебя слишком прост, девушка. Надо было давно парню отказать и не мучить, — серьезно сказал Златовласка.

— Киндар, ты правда так думаешь?

Впервые за столько дней Лиандра вздохнула свободно. Оказывается, эльф одобряет ее поступок. Почему она отдалилась от Киндара? В Златовласке столько уверенности и спокойствия, с ним так легко!

— Просто поверь моему опыту. Ты приняла решение, но зачем было так страдать? Меня удивляет твоя склонность к мазохизму, хотя… Некоторые находят удовольствие и в более странных вещах.

— В каких? — неосторожно поинтересовалась Лиандра, заметила на лице Киндара ироничное выражение и рассмеялась.

— Я поделюсь тайным знанием с тобой наедине.

— Не надо! — усмехнулась она.

Ханлейт, ехавший впереди, обернулся, выворачивая шею. Ему что-то сказал Гервант, и эльф нехотя принял естественное положение, соответствующее всаднику.

— Знаешь, что скоро праздник? — продолжал Киндар, — я вчера вечером подслушал, что мы в деревне не остановимся, а поедем дальше, до Ваньяра. Гервант хочет подгадать к двадцать второму декабря, чтобы отдохнуть, как следует. Будешь моей девушкой?

Златовласка непринужденно улыбался, в его предложении не было ни надрыва, ни скрытой страсти. Лиандра согласилась. Киндар тихонько пожал ей руку:

— Живи настоящим. Если им пренебрегать — ты и сама не поймешь, куда ушли годы. Всегда помни — завтрашнего дня может и не быть.

Их отвлек тревожный, отрывистый возглас Герванта. Лиандра огляделась вокруг: Лето и его серый конь исчезли.

— Не сходите с тропы! — предупредил главарь, спешиваясь.

Девушка мгновенно спрыгнула на землю и побежала к тому месту, где видела Лето в последний раз. Ее догнал Ханлейт и грубо схватил за плечо.

— С ума сошла! А если яма не одна?

— Тебе какое дело!

Хан заломил ей назад правую руку.

— Лето провалился в ловушку, отпусти меня!

— Представь, все догадались! Хочешь упасть вместе с ним?

Пройдя подальше в лес, Гервант остановился, осторожно заглядывая вниз. Из ямы показалась сначала одна грязная рука, потом — вторая. Подтянувшись, Лето выбрался наружу и встал на ноги. Главарь поднял арбалет и направил его на парня.

— Загубил лошадь! Пешком пойдешь!

Грязно выругавшись, Гервант выстрелил в яму, обрывая мучения искалеченного коня. Лето невероятно повезло — упав в ловушку с кольями, он не получил ни царапины.

— Успокоилась? — зашипел Хан.

В его глазах появилось знакомое злое и негодующее выражение. Лиандра молча выдралась. Пешком Лето идти не пришлось — его снова подобрали, но не девушка, а Киндар.

Морея осталась позади. Местность Эймара не изобиловала водоемами, не уродовалась оврагами. Перед путешественниками расстилалась волнистая скатерть заснеженных холмов, расчерченных линиями изгородей и пятнами лесов. За день отряд легко преодолел расстояние от дома охотника до деревни, но, как и предсказывал Киндар, Гервант проехал мимо, сэкономив на ночлеге. На привал остановились на опушке ближайшего леса, отправив Гвидо к селянам за продовольствием.

Лиандру разбудили перед рассветом. Рывком подняв в воздух и зажав рот широкой ладонью, чтобы не закричала, Гервант потащил девушку прочь от стоянки.

— Молчи и иди за мной, — хрипло сказал он, отойдя на приличное расстояние, — покажу нечто любопытное.

Путь был недолгим. С холма, окруженного добротной изгородью на случай вторжения пришельцев из леса: лисиц, жадных до домашней птицы, и зайцев — любителей поглодать стволы яблонь в огородах, открывался вид на селение. Гервант и девушка спрятались за оградой. Несмотря на ранний час, внизу не спали: до холма доносились возмущенные возгласы и мелькали огни факелов.